«Вот тебе загадка: как получить эту свободу? Если отгадаешь, твои яблоки упадут в небо».
Цвета умирают много раз перед смертью,
Заплетаясь вокруг бледно-розовым спектром.
Цвета погибают на холодном камне паперти,
Завиваясь, развеваясь переменчивым ветром.
Чувства гаснут множество раз перед поцелуем,
Но обжигают будто памятовспышки,
Чувства блекнут перед направленным дулом,
Но режут холодом щёки-усмешки.
Ночью клонимые тонкие длинные тени
Душат дрожащие цветопятна.
Шумы, помехи страшным виденьем
Гонят поспешно туда и обратно...
Тянутся потоками липкие нити,
Зубной болью отдаваясь в лабиринтах,
Эхом крика разбиваясь о межбытие,
Сбивая с дороги на распутьи...
Цвета... умирают много раз перед смертью,
Но не так, как мы привыкли видеть при жизни.
Словно бабочка разбивается перед ненавистью,
Устремляясь к созидающей песне.
Заплетаясь вокруг бледно-розовым спектром.
Цвета погибают на холодном камне паперти,
Завиваясь, развеваясь переменчивым ветром.
Чувства гаснут множество раз перед поцелуем,
Но обжигают будто памятовспышки,
Чувства блекнут перед направленным дулом,
Но режут холодом щёки-усмешки.
Ночью клонимые тонкие длинные тени
Душат дрожащие цветопятна.
Шумы, помехи страшным виденьем
Гонят поспешно туда и обратно...
Тянутся потоками липкие нити,
Зубной болью отдаваясь в лабиринтах,
Эхом крика разбиваясь о межбытие,
Сбивая с дороги на распутьи...
Цвета... умирают много раз перед смертью,
Но не так, как мы привыкли видеть при жизни.
Словно бабочка разбивается перед ненавистью,
Устремляясь к созидающей песне.